25 ЯНВАРЯ 1992 года № 3 (7873) Газета «Искра», пос. Мишкино Курганской области. ГОЛОС ПРОШЛОГО ЛИСТАЮ СТРАНИЦЫ ГАЗЕТЫ «ГОЛОС ПРИУРАЛЬЯ» ЗА 1909 ГОД. ЧЕМ ЖИЛИ НАШИ ПРЕДКИ ТОГДА, 82 ГОДА НАЗАД? ЧТО ИХ ВОЛНОВАЛО? Н.Л. Багрецова ГДЕ-ТО далеко, в Петербурге, заседает Дума, идет бурное обсуждение Столыпинской земельной реформы. А в Приуралье пишут о кражах лошадей (очень много), о подкидышах (тоже много), о кровавых драмах и преступлениях. На востоке, со стороны Акмолинской губернии, маячит зловещая угроза скотской чумы, с запада непрерывным потоком текут тысячи переселенцев. Ждут холеры. Чего стоит такая краткая заметочка (№17, 22 февраля): «В столице за сутки заболело холерой 19 человек. Умерло 6». Это - в столице! Зимой! А что будет летом, в жару?... Резкое оживление экономики Приуралья вызвало открытие Сибирской железной дороги (в этом году отмечается 100-летие начала строительства). До Челябинска дорога была доведена в 1893 году, до Кургана - в 1894-ом. На станциях строятся элеваторы, паровые мельницы. Бурно растет торговля хлебом. На участке Челябинск-Омск в день загружают хлебом в среднем по 110 вагонов, а в наиболее напряженные периоды - по 300. Снаряжаются специальные «масляные» поезда. Рефрижераторов еще не было, их заменял лёд, в больших количествах заготовляющийся зимой. Сибирское масло везли в столицу и за границу. Мясо же, т. е. скот, везли живьем. Погрузка скота осуществлялась только на определенных станциях - в Мишкине, Петухове, Петропавловске и Омске. Были строго определены пути прогона скота из глубинных районов к этим станциям, организовано клеймение его, карантины. В Юргамышском районе мне приходилось слышать присловье: «здоров, как линейский бык». Оказывается, через те деревни гнали на Мишкино гурты быков с казачьей «линии» (Озёрное, Прорыв, Звериноголовское и др.). Быки отличались величиной и упитанностью. Вот так описывает транспортировку скота газета: «Нынешним летом ожидается перевоз рогатого скота из областей Западной Сибири, для нужд столицы, отчасти для экспорта за границу. Отправление рогатого скота из Сибири с каждым годом значительно увеличивается..., а ныне ожидается значительная партия свиней. Для этой живности на известных станциях устраивается водопой, вода приносится в вагон в вёдрах. Рогатый скот (в основном быки) «ведет» себя в вагонах весьма неспокойно, бывают случаи забодания одним другого... В вагоне помещается обыкновенно 10 голов, они привязываются отдельными толстыми веревками к особым брусьям. Свиней размещают в двухъярусных вагонах - всего по 20-25 штук на вагон». Трудно представить: сколько надо было везти корма, сколько обслуги! Или так четко надо было организовать и кормление, и водопой на определенных станциях! Убеждена, что попробуй мы сейчас организовать такой скотский поезд, довезли бы до Петербурга половину. В ПРИУРАЛЬЕ было много ежегодных ярмарок. Одна из них именовалась крещенской и проходила в селе Воскресенском (ныне Кирово). Вот как описывает ее газета: «Наша так называемая Крещенская ярмарка прошла без особых инцидентов. Замечалось отрадное явление: общее число пьяных в сравнении с прошлым было меньше. Из более серьёзных дел было составление протокола на обвес шадринским купцом Левковичем продавца кудели и постановление об уничтожении недоброкачественной рыбы в количестве 7 пудов, составленное приставом». Мишкино, как железнодорожная станция, да еще с особыми полномочиями по погрузке скота, быстро выделялось среди остальных деревень района. Здесь был фельдшер (железно-дорожный), ветеринарный врач (он же и агроном), открылась аптека, работала паровая мельница, была школа. Интересная словесная дуэль произошла между ветврачом В. Г. Беляевым и аптекарем В. Якобсоном на страницах «Голоса Приуралья». Ветврач, позванный к больной лошади, явился в аптеку за лекарством, но не застал аптекаря: он уехал в д. Клопово в гости. Возмущенный Беляев написал критическое письмо в газету. Лошадь пала. А если бы дело шло о человеке? Свою заметку он подписал, как тогда было принято, псевдонимом «-рь». В. Якобсон жил. в Мишкине недавно и не знал, что в деревне есть ветеринар с дипломом. Не отрицая своего отсутствия в аптеке, он, будучи задет критикой на наинственного «-рь»: «...В Мишкино нет ветеринарного врача, и лечатздесь крестьянский скот, да и самих крестьян господа коновалы. В аптеку мог приехать или коновал, или «бабушка», или «дедушка» и тому подобные господа «врачи»... Я всегда боролся, борюсь и буду бороться против лечения больных сими господами, и поэтому, если бы даже аптека и была открыта, то я ни в коем случае не отпустил бы сулемы «лекарю», как ему этого хотелось...». Воображаю, как неуютно он бы себя чувствовал, когда бы выяснилось, что ветврач в Мишкине всё же существует. И как он мог этого не знать, отпуская лекарства по подписанным врачом рецептам! ВОТ ЕЩЕ одна картинка мишкинской жизни, написанная явно критическим пером: «Пожар» «С начала весны начались и пожары. 12 апреля здесь случился пожар. На околице села загорелся навоз от самовозгорания. Он вывозился из села всю зиму и сбрасывался где попало и как попало... От времени он нагрелся... Ветром, бывшим 12 числа, его раздуло. Так как пожар случился в праздник, то собралась огромная толпа народу. У пожарного же обоза, наоборот, людей не было. По случаю праздника вся команда разбрелась по домам. Через полчаса после того, как загорелось уже как следует и стало угрожать близстоящим домам, привезли пожарную машину. В худую машину была впряжена худая жеребая кобыла, понукаемая ударами хлыста. Рядом бежавшие ребятишки обгоняли это несчастное животное. Минут через 10 приехала бочка тем же манером. За бочкой минут через 15 еще привезли другую машину. Появилось еще две бочки с водой - частных хозяев. Опустили всасывающий рукав машины в бочку и начали качать. Охотников качать нашлось много, но поршни рассохлись и не подавали воду. Кишка, выбрасывающая воду, оказалась с дырой, и, когда поршни взяли, всех участников облило водой. Между тем, благодаря находившемуся в нескольких шагах водоему, бабы усердно таскали воду ведрами и залили горящий навоз... У нас до сих пор еще не знают цены навоза, особенно там, где много леса. В Челябинском уезде, хотя нет еще острой нужды приготовлять из навоза топливо, зато явилась уже нужда в удобрении полей. Земли пахотной, сравнительно с лесом, мало. Отдыхать ей нет времени, а удобрения она не получает. Урожаи плохи, хотя здесь они могли бы быть гораздо лучшими». СЛУЧАЛИСЬ ли на территории нашего района «кровавые трагедии»? Вот сообщение: «27 декабря около деревни Клоповой Карасинской волости зарезаны женщина и девочка. Последняя была найдена зарезанной в лесу отстоящем от дороги в 100 саженях... У женщины взяты бывшие при ней 9 р. 60 коп. Убийца не обнаружен. Местное население взволновано этим зверским убийством. За последнее время здесь стали нередко наблюдаться случаи нападения на проезжих, и ездить без обороны стало опасно». А вот и совершенно из ряда вон выходящее событие. «Передают, что в Мишкино 19 апреля разыгралась кровавая драма: на происходившем в здании школы собрании попечителем этой школы Щарапиным, членом Челябинского биржевого общества, тремя выстрелами из браунинга убит административно-ссыльный Морозов. Причиной убийства послужили прения, во время которых Морозов позволил перейти на личную почву и коснулся интимных сторон жизни Шарапина».. Ничего себе нравы: попечитель школы с браунингом... И какая скорость решения: на оскорбление отвечаю выстрелом! Как в рыцарском романе... НУ, РАЗ коснулись школьной жизни, несколько слов на эту тему. К сожалению, в газете отражаются в основном негативные факты. Вот письмо, в котором он слезно описывает, как несколько раз «просил» атамана выплатить причитающееся ему жалование, но деньги не выплачивались по полгода и более. Городская дума решает стипендию для нуждающихся учащихся в реальном училище не учреждать - это дело второстепенное. Пусть министерство Просвещения учреждает, а не город. В селе Введенском (Курганского уезда) происходил экзамен образцовой церковно-приходской школе. Дети не знали, что экзамен затянется на весь день, не взяли с собой поесть, сидели до вечера голодные и с головной болью,Благочинный же и священник,задавали письменные работы, уходили завтракать, обедать и ужинать к местному священнику на именины. Экзаменам же посвящена и пространная заметка о приезжем городском инспекторе в М-ской народной школе (возможно, Мишкинской): «Экзаменатор». «Нужно с горечью сознаться, что даже в наш культурный просвещенный 20-ый век много еще есть таких педагогов, которые считают своей непременной обязанностью относиться к экзаменам, как инквизиторскому суду, обращая проверку знаний учеников в какую-то пытку. Вот один из печальных фактов недалёкой действительности. В М-ской народной школе идет экзамен. Приехавший из города экзаменатор чувствует себя не в духе и «режет» несчастных учеников на каждом слове, стараясь поставить детей в тупик своими неожиданными и черезвычайно туманными вопросами. Слушает, слушает ответ ученика да вдруг спросит: «Как тебя зовут?» - «Павлом». - «А что такое Павел?» - ученик сначала задумывается, а потом неуверенно произносит: «Имя». «А что такое имя?» - задает новый вопрос неукротимый экзаменатор. Молчание. Ученик сбит с толку и не знает, что ответить. - «Вот, если бы ты почаще заглядывал в календарь, то знал бы, что такое Павел. А то носишь имя святого, а не имеешь никакого понятия, о оно значит!» - решает мудрый экзаменатор. Выходит отвечать другой ученик. Говорит известное стихотворение «Кто он?» - «... по тропиночке лесной ехал всадник, вкруг все дико, ель сосна да мох седой...» - «А ну-ка, покажи на карте, где это «все дико»?» Мальчик робеет, напрягает всю память, но никак не может вспомнить. «Что же ты задумался, покажи на карте то место, где «все дико!» «Ну?» - нетерпеливо мычит экзаменатор. Мальчик начинает плакать. - «Что же ты ревешь? Что я, кусаюсь, что ли?» - Мальчик плачет сильнее. Экзаменатор обращается к другому ученику и начинает спрашивать его по закону божьему. - Расскажи мне о сотворении мира. Ученик толково рассказывает. - А что сотворил Бог в седьмой день? - В седьмой день он ничего не творил и получил от дел своих. - Что же он всё-таки делал? - Ничего. - - Так-таки ничего? А может быть, что-нибудь и делал? - Нет, ничего. - Как же так ничего? Что же он - спал, сидел или гулял? Молчание. Ученик тоскливо и робко бегает взглядом с предмета на предмет, потупляет глаза и тоже, как товарищ его готов заплакать. - «Что же ты молчишь? Говоришь, что Бог ничего не делал в 7-й день, но ведь нельзя же ничего не делать. Может быть, он спал?» - «Спал», - еле-еле произносит сбитый с толку ученик. «Ну вот, видишь, какую еруду ты говоришь! Значит, по-твоему выходит, что Бог был лентяй? Как же это так?» - Ученик плачет. «Культурный» экзаменатор чувствует себя неограниченным господином положения и продолжает пытать обреченных ему жертв - сознавая, что его вопросы не экзамен, а какое-то бесстыдное глумление над маленькими беззащитными людьми... Ведь у них, детей темной русской деревни, так мало бывало в жизни радостей, так мало светлых дней! Зачем же еще увеличивать горькие часы их существования, зачем лишний раз заставлять их плакать? Заметка подписана «В. Н.» Видно, что автор присутствозал на этом экзамене. Кто он? Учитель? Священник? Ясно лишь одно, что он глубоко сочувствует детям «темной русской деревни». Подборка материала Н. БАГРЕЦОВОЙ. 1992 год. Эл. версия О. Щетковой, 29 июня 2008 года
|